Александр Прозоров - Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна]

— То есть нас, — тихо напомнил Атлантида.

— Спасибо, сэр, — кивнул толстяк и поправился: — Если бы нас удалось сбить первым выстрелом, дальнейших повреждений территории космодрома, его здания и ангаров не возникло бы. Таким образом, ответственность за все разрушения, произошедшие после первого залпа, полностью ложатся на оружейного программиста!

В зале послышался хохот, раздались аплодисменты.

— Что скажет обвинение? — поинтересовался судья. Черные ожесточенно переговаривались, временами тыкая друг другу пальцами в лицо.

Судья тяжело вздохнул, ударил в гонг и объявил:

— Пятнадцатиминутный перерыв по просьбе обвинения!

— Это вы хорошо придумали, — одобрил подошедший ближе Трауб Майл. — Главное, сбить их с настроя. Они только что были уверены в победе, и вдруг: бац! Половина ущерба побоку! А уж журналисты что понапишут… Не подготовилось, в общем, обвинение. Прохлопало.

— Спасибо, спасибо, — кивнул Вайт. — Кстати, пока перерыв, вы не могли бы принести нам немного питьевой воды?

— Да, сейчас.

— Мне не нравится наш адвокат, сэр, — повернулся к археологу толстяк, как только Майл отошел на безопасное расстояние. — Он ухитрился прохлопать самые очевидные вещи! Мы можем сбить сумму ущерба как минимум в три раза!

— Какая разница, сэр? — пожал плечами Атлантида. — Глубоко сомневаюсь, что нам удастся отработать даже треть на здешних плантациях. А если мне придется весь срок сидеть за свои художества, то потом я уже ни единого су им не отдам.

— Вы не правы, сэр, — укоризненно покачал головой Вайт. — Денежки счет любят. К тому же здесь проглядел одно, в другом месте проглядит другое… А если он прозевает для нас возможность оправдания?

— Ваша вода, господа, — принес Трауб Майл два картонных стаканчика. — Публика довольна. Значит, ваши шансы повышаются.

— Послушайте, Трауб, — осторожно поинтересовался Рассольников, — а если все-таки вы попытаетесь добиться для нас оправдания? Ведь, если честно, мы совершенно не собирались устраивать здесь стрельбу.

— Не вздумайте, — понизил голос адвокат. — Вы видите председательствующего? У него двадцать процентов акций космопорта. Тех, что рядом сидят, видите? У обоих там стояли скутера. А у третьего, помимо скутера, еще и орбитальный челнок имелся, который приносил неплохие барыши. Никак не пострадала только судья Морг. Это та женщина, что сидит дальше всех. Правда, ее внучатому племяннику во время кутерьмы сломало ногу. Только вчера закончилось заживление и его выпустили из больницы. Ну, и как вы думаете, они вас отпустят? Ни-ко-гда! Вы лучше помните, что самые суровые наказания дают за немотивированные преступления, а самые мягкие — за военные. Орден Защиты Животных объявил властям войну, вот за эту версию и держитесь. Вы зверушек от поедания защищаете, природу там всякую и прочее. Это дело люди всегда любят, дают за подобные выходки по минимуму. Отсидите года три, страсти поулягутся… Вот тогда вопрос о компенсации ущерба и поднимем… Вместе с ходатайством о досрочном освобождении.

— Да мы даже не знаем, что такое этот «орден»!

— А что такое «смертная казнь», вы знаете? Хотите на своей шкуре попробовать? Нет? Ну, тогда слушайтесь меня и боритесь за равноправие животных.

По залу прокатился звон гонга, и Майл отправился на свое место.

— В-четвертых, обвинение намерено доказать, — поднявшись, добавил еще один пункт черный человек, — что без противоправных действий подсудимых никакого ущерба, ни полного, ни частичного, возникнуть не могло.

— Чижика они докажут, сэр, — злорадно потер руки Вайт. — Я им ни одного лишнего кредита не оставлю!

Обвинители начали по очереди приводить многочисленные свидетельские показания того, что именно Вайт с Рассольниковым выходили из злополучного катера, врезавшегося в ангар, что они не могли спрятаться в ангаре заранее, не могли пересидеть пожар рядом со смертоносной машиной, что никаких следов их пребывания на планете до скандального происшествия не имеется.

Атлантида заскучал и снова наклонился к браслету.

Никаких признаков пребывания на планете разумных существ до прилета землян не обнаружено. Поэтому раздел археологии в местных энциклопедиях отсутствовал. Зато география оказалась необычайно интересной. На Ершбике начисто отсутствовали океаны и, соответственно, моря. Как-никак море — это «часть океана, прилегающая к суше». Зато имелось несколько крупных озер и огромная паутина полноводных и не очень, медлительных величавых рек. На своем пути к озерам реки сливались, разливались, раздваивались и растраивались, кое-где организовывали перекрестки. Ершбик чем-то напоминал Марс, с его знаменитыми каналами. Вот только на Марсе вода считалась редкостью, ее любили и берегли, а здесь по ней гоняли пароходы и сплавляли лес. В организации водных потоков угадывалась некая разумная мысль, идея, тщательно разработанный и прилежно претворенный в жизнь план… Однако, как уже упоминалось, никаких признаков доколониальной цивилизации людям обнаружить не удалось.

Обвинители закончили двухчасовое изложение своих доказательств, и председательствующий повернулся к подсудимым:

— Готова ли защита опровергнуть аргументы обвинения?

— Ваша честь, подсудимые признают свое пребывание на катере в момент совершения преступления, — привстал со своего места Трауб Майл.

Зал откликнулся вздохом разочарования.

— Суд удаляется на совещание, — ударив в гонг, сообщил председательствующий.

Совещание длилось всего несколько минут, после чего служители Фемиды объявили вердикт: подсудимые пребывали на катере в момент совершения преступления. Обвинению снова предоставили слово, и люди в черном принялись занудливо доказывать общеизвестную истину о том, что уничтожение чужого имущества — плохой поступок.

Рассольников тем временем добрался до описания местной флоры и фауны. Живность на планете водилась странная и многообразная, но в большинстве своем несъедобная. А поскольку земные коровы, лошади, куры-кролики и свиньи оказались не по нутру местным хищникам, то и конфликтов между фермерами и лесным зверьем практически не возникало. Зато туземная растительная пища пришлась по желудку всем. Местные стада ходили тучными, кролики жирели на глазах, куры вырастали до размеров индюков. Никаких земных растений аграрии разводить не стали, окультурив несколько местных сортов, и даже вместо благородной текилы поселенцы изготавливали некую подозрительную «абсентку». В общем, полный позор!

Ближе к вечеру, когда Трауб Майл решительно вступил в спор с обвинением по поводу того, может ли война вестись в одностороннем порядке и не является ли она в таком случае вульгарным терроризмом, в энциклопедии начался раздел административного устройства Ершбика. Добравшись до судебной системы, Рассольников изумленно приоткрыл рот, а потом толкнул миллионера локтем в бок: